Зацепило?
Поделись!

Стихи из дневника Леонида Разлогова

опубликовано 04/03/2006 в 19:00

Леонид Разлогов с 1914 года служил прапорщиком в одной из российских пехотных частей. Он, как и многие на той войне, вёл дневник, сохранившийся лишь частично. В дневнике есть весьма любопытные страницы: это переводы стихов погибшего немецкого офицера.

В недавнем бою - не слишком удачном и для нас, и для пруссаков - я своими руками убил их офицера. Впервые я увидел лицо человека, погубленного мной.

У меня было несколько секунд, чтобы взглянуть в это лицо. Без свалившегося с головы дурацкого ошишаченного шлема он выглядел как завсегдатай светской гостиной. Я подумал, что году эдак в тринадцатом мы могли бы мило поболтать о литературе или о лошадях - где-нибудь в Ревеле (там я, кстати, и приучился читать из немецкого).

Из-под разорванного мундира выглядывала тетрадка, оплетенная синим сафьяном, - почти такая же, как моя. Я наклонился и взял её.

Потом, уже после боя, я прочитал содержимое. Оказалось - стихи. Немецкие, конечно. Кажется, неплохие.

Я подумал, что, может быть, моим долгом будет перевести их на язык страны, в полях которой принял смерть сочинитель, чьё имя мне неизвестно. Окопные затишья между стычками доставили мне какие-то досуги, и я попытался осуществить эту странную мысль.

Вот что получилось.

Это брань, где не видно исхода.
Это всходы нелепой вражды.
Дважды, трижды проиграна кода -
Но блестит лишь единожды штык,
Что нам задал последнюю тему -
Тему подвига? Тему усталости?
Это, может быть, только оттенок
Той невольной, простительной малости,
Что дает нам надежду вернуться,
Прежним стать, овладеть судьбой.
В пуле весу - не станет двух унций.
Это бой. И, возможно, с собой.

Под стихотворением стояла пометка - декабрь 1914-го.

А вот другие строки, не обозначенные датой, но, судя по всему, записанные позже.

Начинали под громогласье,
Провожали в поход нас трубы.
Мы едва изучили в классе
Пару строк из латыни - и грубым
Нам казался казарменный быт.
Нам казалось, что звон копыт
Приведёт нас во вражью столицу,
Что коням нашим - скоро напиться
Из далёкой холодной Невы.
Поморщинились наши лица -
Таково-то ходить на вы.

Мы рассчитывали из похода
Возвратиться под шелест знамён,
Свято верили - сложат оды
В нашу честь. Но Господь умён.

Он нам выдал возможность сечи,
Улыбнулся - и был таков.
Время лечит? Идём навстречу,
Тень отбрасывая от шишаков.

А следующее стихотворение я затрудняюсь применить к какому-либо дню или месяцу - страницы сафьяновой тетрадки сохранились не все, некоторые попорчены безнадёжно, иные прочитываются весьма трудно. Эта была надорвана, и мне кое-что пришлось домыслить.

Легче было скопом
Грязь топтать дорог.
Легче рудокопом
Быть - хоть выйдет прок.
Веселей ловитвой
Промышлять урок…
Нас позвал на битву
С детства знамый рог.
Дратвой нас удерживал
Родины порог.
Слава нам побрезжила -
Мы переступили,
Мы взвели курок.
Тратим, что копили,
Прячась по окопам.
Маринеру проще из-под перископа
Усмотреть торпеде верную мишень.
Люди мы - иль клоуны из папье-маше?

Действительно, очень странно переводить стихи врага - который, если вчитаться, врагом-то и не был.

Будет ещё затишье - переведу остальное…

[На этом запись обрывается - в полном соответствии с жанровой традицией.]