«Музыка, ощущение счастья, мифология, лица, на которых время оставило след, порой - сумерки или пейзажи хотят нам сказать или говорят нечто, что мы не должны потерять».Хорхе Луис Борхес

все меняется, приятель. этот город с острыми когтями на длинных пальцах - раз, под ребро, что, отвык? крутится карусель, мясорубка, крутится садовое-десадовое. что за лето началось, не хватает солнца, не хватает, Господи, чуточку твоего дыхания. ветер гонит тучи на восток, властно, едва не разбив мне окно, все ведь меняется, так и должно быть. смотри в оба, таким город ты больше не увидишь. там, где недавно стоял дом, теперь пустырь, точнее стройка. улицы завешены изумрудными волнами предохранительных сеток, по ночам они бьются как паруса, а мы давно уже на корабле в плавании без берегов. гостиница "савой" в лесах, гостиница "москва" - как же красиво она умирает. ее разбирают по кирпичу, в облаках пыли лохмотья неба, которое отвоевали у крыш, так могли бы съедать дерево жуки и очень быстрое время. но это просто очень быстрое время и гастарбайтеры. скоро половина центра перестанет существовать такой, какой мы ее знаем. дома и дома, конечно, судьбы и судьбы. я встретил древнюю старушку, она живет в переулке возле дмитровской уже 60 лет, она ходила по этим улицам в большой театр, чтобы делать декорации, в магазины, на свидания, на прогулки. она вдруг заблудилась, впервые в своей жизни, ошиблась переулком, свернула не туда, не нашла свой подъезд. удивилась, посмеялась и стала рассказывать, мол здесь раньше ходили трамваи, они сворачивали за угол, шли вниз, к кузнецкому. потом их убрали, и стали ходить троллейбусы. теперь, куда уж тут троллейбусам. шикарные авто, прохожие, торопливые, как же иначе, пешеходы. улица та же, да не та. улица продолжает жить. если вести счет переменам, сколько найдется потерь? в какой-то книжке с развала за 30 рублей описана планета, где одновременно существуют все варианты одной жизни, нет упущенных возможностей и прозяпаных шансов. если ты теряешь любимые часы, то одновременно ты их не теряешь, судьба ветвится, и видно как ты, здесь потерявший часы, идешь там с ними в кармане. второе призрачно, быть может фантом, миф, но это вопрос веры. здесь больше не ходят трамваи, но почему бы нам не прокатиться. иллюзию можно стереть в порошок, но прислушайся, в выщербленных стенах, в трещинах штукатурки можно услышать эхо, лязг и дребезг чугунных колес. оттого шум этой улицы так отличается от других, и часы, что я давно потерял, тикают в моем кармане. впрочем, это я обманул город или он меня? издалека кажется, что здесь действительно стоит дом, окна, двери, балкончики, но вблизи он плоский как ткань, на которой все это нарисовано. ветер играется с ней, играется с тобой, и вот, он показывает мне городское нутро, кости и мясо, ткань в углу срывается с крепежей. это ночь и эта брешь еще одно пятно тьмы, король кажется голым, но москва - королева, кажется кокетливо приподняла платьице пока темно, пока смущение меньше желания, а гордость не принципиальна и беззащитна. что у тебя внутри, за каркасом, который держит иллюзию свежести - пустая площадь, как свернувшаяся кровь кирпич, окна, которые до сих пор не видели света, упираясь в стены некогда двора. тебе больно, если я наступлю в это крошево перемен, но ведь это следы жизни, а не признаки умирания. хотя все это перемешано, вместе с битым стеклом, строительным мусором, пустотой, воспоминаниями, замыслами. с каждым шагом по тебе, я чувствую как капает кровь в разрезанные осколками подошвы. какой простор в самом центре, где дома уже не помнят, стоят ли они отдельно или часть огромного эклектичного ансамбля. влезть в эту брешь, стать посреди пустыря и забыть, что это столица, будучи в самой воронке ее памяти. у этого города есть столько пространств, стоит лишь свернуть с никольской в арку и от лощеной улицы не останется и следа. там оказывается есть церковь, какой-то завод, там оказывается есть небо со всей своей нынешней ватой, закрывающей солнце. там есть свой запах и свой шум. там поют птицы, и нету пешеходов, чьей походкой и задается ритм городской жизни. да, этой жизни с острыми когтями на длинных пальцах, уже у тебя под ребром, отвыкай. отвыкай от этой походки, от самого себя, от того, что уже видел и слышал, потому как идут перемены и ничто уже не повторится так. никогда. здесь начинается ливень. мимо окна падает все, что он смывает с крыш. но в асфальте найдется трещина и не одна, чтобы земля впитала это в себя. думаю, навсегда.


раньше:
← 16/o4/2оо4
3402
городская шизнь
13/o6/2оо4

дальше:
22/o2/2оо5 →