Зацепило?
Поделись!

НеСтихи

опубликовано 18/04/2017 в 14:38

* * *

Большие люди ничего не могут сказать маленьким людям,
У них разные языки…
Большие люди говорят на языке рек, степей, лесов, долин, гор, пустынь, они говорят на наречии племен и народов, на языке огня и холода, на языке оружия и любви,
Они говорят друг с другом и Богом о простых вещах, о непросушенной одежде, о дальних странствиях, об опасных связях и провалах во времени…
Маленькие люди говорят на языке чашек и ложек, правил и порядков, на диалекте джинсов и топиков, оценок и опасений, новостных лент и пропущенных звонков,
Они хорошо рассказывают о себе, о детских травмах и гендерных переживаниях, о пластических операциях и полицейском терроре, о комплексе жертвы и поиске лучшей доли.
Естественно, и те, и другие читали одни и те же книги, смотрели одни и те же фильмы, проживали одно и то же время,
Но в их семантических полях нет ничего общего.
И еще,
Сны, какие же все-таки сны…
Жалко, мы не видим чужие сны, они бы все нам объяснили, как наглядное пособие в школе, как знаки на дороге, как кружащиеся дервиши в пустыне, как столпники, твердящие Иисусову молитву, как облака, летящие на восток
Тогда маленькие люди, может быть, поняли бы больших людей,
Но, увы, никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах…
И словами здесь ничему не поможешь.

* * *

Гости собираются в доме
сдвигают бокалы
говорят
давно не танцевали
вспоминают
как было раньше
танцевали
целовались в ванной
бегали друг за другом по коридору
употребляли запрещенные вещества
но и сейчас
можно
еще поговорить
о Трампе
об Украине
об экономике
о том, как на Гоа
танцевали
целовались в кафе
бегали друг за другом по пляжу
употребляли запрещенные вещества

* * *

Станция Юткали
судьбу ее ткали
русские украинцы белорусы эвенки латыши молдоване татары
рельсы проложили
уложили шпалы
насыпали насыпь
сдюжили на морозе
дорога осталась
но нити сгнили
ткань рассыпалась
стала прах
только ветер в пустом зале ожидания
только проходящие поезда
я еще помню
маленький служебный вагончик
на собственной тяге
уходивший куда-то вбок
на запасной путь
на него вся надежда

* * *

Все, что мы делали, пропало напрасно.
Нет, не напрасно, но пропало.
Нет, не пропало, но напрасно.
Все то, что мы.
Все что.
Все мы.
Делали.

* * *

Сенатор А хочет наказать Россию
Конгрессмен В хочет наказать Россию
Президент C хочет наказать Россию
Премьер-министр D хочет наказать Россию
Вся истинная интеллигенция хочет наказать Россию
Россия думает: блин, если они все равно хотят меня наказать, и нам никак не договориться,
Поиграем
Скучно не будет никому
Хорошо бы после этого остались танцплощадки, стрипклубы и родильные дома
За остальное я не беспокоюсь

* * *

Болит и уже никогда не пройдет
Он лежит на выцветших простынях
Смеется
Говорит глухим голосом
Помнишь Анну
Она утонула этим летом
Незадолго до того приходила ко мне
Признавалась
Я люблю твердый сыр и закисшее молоко
Дорогой коньяк
Но ничего не могу поделать
Гримасы и маски больше не помогают

* * *

Так бывает. Русский авангард из Нукуса привезут и покажут в Москве.
Картины могут вернуться домой.
История коллекции - нет.
История коллекции так и осталась в положенном ей времени,
положенная в нужную ей землю.
В сухую землю.
Высушенную.
Иссушенную.
Впрочем, и картины не навсегда.
Побалуют немного,
Повисят.
Новая тема для московских попивателей чая.
Искусствовед Наталья Николаевна,
Художник Василий Абрамович,
Учитель по кличке Длинный,
Все соберутся.
Ох, - скажут.
Ах.
Какая у нас была история,
Какие преступления власти,
Русский империализм в действии.
Просто дух захватывает.
А картины что?
Вернутся домой.
К полумифическому Аральскому морю.
В зону экологического бедствия.
Практически в Хорезм.
То есть в Каракалпакию.

* * *

Все, что делает человек,
делает не только он,
но и он.
Вот смотри, он убегает,
камни, потом песок,
потом пыль, потом ничего.
Преследователь прекращает преследование,
гонщик прекращает гонку,
любовник прекращает любовь
(О вещах, составленных сложней,
невозможно и помыслить).
Умник прекращает ум.
Надо бы вернуться домой,
но нет никаких сил
оснований,
ориентиров
собраться, развернуться,
понять, в какую сторону двигаться.
Когда он возвращается к нему,
он плачет во сне.

ДВА В ОДНОМ

1) Птоломей разместил Тартар в центре Азии,
эту землю считали
страной пресвитера Иоанна,
родиной великанов и драконов,
логовом смерти,
территорией затерянных во времени истин,
просто пустыней.
Люди меняют ад и рай местами
в зависимости от того,
что угрожает их привычному распорядку дня.

2) Муфтий Татарстана Камиль Самигуллин сказал:
экстремистские проповеди и высказывания недопустимы
не бойтесь:
ваши супермаркеты останутся на месте
и вокзалы, и аэропорты, и родильные дома
На пути из Мекки в Медину
ветер сушит слезы.

* * *

Воспевающий мир дремлет под мостом Инвалидов,
вспоминает последнюю шахматную партию с Себастьяном,
как он прижал Себастьяна на правом фланге,
какой красивый поставил ему мат пешкой, конем и офицером.
Воспевающий мир укрыт новым пледом,
подаренным Аишей, девятнадцатилетней студенткой из Морокко,
он водил ее по левому берегу, показывал заветные нычки,
они говорили о Нордине Тидафи и Блезе Сендраре.
Воспевающий мир почти окончательно уходит в ночь,
но тут является Сьюзен и толкает его к стене,
на одной скамье вдвоем тесно, зато тепло и не одиноко,
он обнимает ее левой рукой, прижимается крепче,
она просит: «Расскажи о юности!», -
и он рассказывает…
…о родительском доме на окраине Марселя,
о том, как в двенадцать лет первый раз напился с Жан-Пьером и блевал в море,
как потом они сосали друг у друга, это было сладко и даже тревожно,
как в тринадцать написал свой первый текст, и месье Клод сказал, что не может понять, стихи это или проза,
но они воспевают мир,
так и сказал, улыбнулся и добавил, - странно, ты ведь совсем не учился, почти ничего не знаешь,
а я ответил: почему, я читал Паскаля…
Этот подвал в Перово, просыпаться здесь все-таки неприятно,
влажно, душно,
и еще эти крысы,
свистят, хрюкают и стучат лапками.

Я НЕ ЗНАЛ УЖАСА

Снег шел в 1995 году, в начале марта.
Я вышел гулять с собакой и познакомился с Леной, кареглазой, длинноногой, резкой.
Она рассказала, что работает в гинекологическом отделении 20 больницы, и к ним часто привозят девчонок, которые теряют в себе разные предметы – электрические лампочки, шариковые ручки, фрукты, овощи, бутылки, банки и шары любых материалов и размеров,
Впрочем, в соседнее отделение привозят мужиков с теми же проблемами, в больничке даже выставка есть, своего рода музей, где эти предметы представлены на суд посвященных,
Непосвященным туда вход закрыт.
Мы гуляли вокруг Чистопрудного бульвара, переходили от забавных случаев из клинической практики к Локану и Делезу.
Я рассказывал о своих путешествиях и удивлялся количеству прочитанных ею книг.
К тому же в эту ночь у нее было много свободного времени.
Меня вроде ждали домой, но и я не спешил.
Мы накручивали круг за кругом по Чистопрудному бульвару, потом двинулись вниз, к Яузе, снег шел и шел, но ветра не было, предчувствовалась весна.
Почему-то так получилось, что мы не понимали, куда нам деться с моим сенбернаром, он как бы был тут лишним - не пришей кобыле хвост.
В конце концов, мы зашли покурить в один из подъездов в огромном доме на месте старой Хитровки, напротив нынешнего клуба «Дача».
Подъезды тогда часто не запирались, вообще это было хорошее время,
Свободное, наглое,
И главное -
У меня все еще живы,
Мама, отец, старший сын.
И я не знал ужаса. Просто не знал его.

* * *

С Холокостом у меня все проще, чем с Гражданской войной,
Две сестры и брат деда лежат в Бабьем Яру,
Никого – среди бандеровцев и полицаев,
И даже по внезапно обнаруженной польской линии – только несколько офицеров Армии Крайова.
Хотя нет, вру, два года назад меня нашел один голландец,
Написал письмо в гостевую книгу журнала Ташевского «Периферия»,
Я ему – то ли троюродный племянник, то ли седьмая вода на киселе,
Русский Схолль, или как они называются в Европе – Шолли,
Но это вопрос транскрипции.
Человек составлял генеалогическое древо и нашел нашу ветвь,
Был мне рад, как родному, засыпал вопросами, требовал фотографий и комментариев,
Заодно прислал книжку с картинками,
В ней столько европейских Шоллей, просто рехнуться.
Был там и Клаус Шолль, штандартенфюрер СС,
Надеюсь, он не служил на Восточном фронте,
Правда, в 48 году его все-таки арестовали
И осудили на семь лет.
Дубовый крест, открытое лицо, ясный взгляд,
Так и хочется сказать: характер нордический, стойкий,
Я на него очевидно похож, - как сказал мой новый голландский родственник, -
Во мне явственно проявились родовые черты.
Но, помимо того – добавлю от себя - присутствует и печать очевидного вырождения,
О чем свидетельствует хотя бы прочитанный вами текст.
Кстати, среди предков Шоллей были обретены герцоги Альба,
Я думал, как использовать эту информацию, но увы,
Все мы потомки кораблестроителя Ноя,
Потому что остальные люди у\то\нули…

* * *

Второй день я думаю о Франце Фанноне.
Когда черный убивает белого, - писал Сартр в предисловии к его книге, -
появляются двое -
один мертвец и один свободный человек.
Так что ж вы хотите после этого, господа хорошие,
чистая правда.
Вот были бы мы только черными, мусульманами с выводком детишек,
вставали на пятничную молитву, расстилали коврики для намаза,
нам нечего было бы беспокоиться.
Конечно, можно принять ислам, как это сделали Рене Геннон и Роже Гароди,
при желании даже - говорят - поменять цвет кожи,
но что делать с кровью, которая течет в наших жилах,
с историей, в том числе с историей власти и подавления,
расставаясь с ней, мы расстаемся с жизнью или учимся себя защищать в новых условиях.
Как вам? Нравится
такой выбор?
Мне тоже не нравится, если честно.
Если бы я родился на Мартинике,
учился в элитарной гимназии у Эме Сезера, основателя негритюда,
воевал в войсках де Голля
и был бы отправлен в тыл после форсирования Рейна,
как черный солдат, которому нечего делать в Германии,
потом служил главным врачом психиатрической больницы в Алжире,
редактировал газету "Эль Муджахед"
и заболел лейкемией в песках Западной Сахары,
я б думал так же, как он,
поверьте, точно так же, как он.
Но я родился в другое время, в другом месте, при других обстоятельствах...
Почему мы должны смотреть друг на друга через прорезь прицела? И, если это неизбежно, что делать дальше?
Стрелять?
Раз - два - тр (пл) и.

* * *

Я думаю о культуре, я давно уже в этой теме,
может ли она, культура, стать судьбой человека,
или - только шелох страниц - она заменяет судьбу человеку,
и он прое....вает в библиотеках отпущенное ему время.
Вспомнить, к примеру, Аверинцева Сергея Сергеевича -
Культура - судьба Сергея Сергеевича -
Или там Клода, как его, Леви-Стросса,
По части Клода нет никаких вопросов.
А вот Данил Чагин, закончивший филфак и мехмат,
Или Джон Глейман из университета штата Техас
О структурной антропологии говорят себе и говорят,
Они книг прочитали - просто атас,
Они знают все о лингвистическом анализе текста,
Но культура для них не в, а вместо.
Хорошо бы придумать анализ крови или мышечной ткани,
Чтоб такое дело можно было бы предугадать заранее,
И доктор умел бы выписать правильный витамин,
Одним один витамин, и совсем другой витамин - другим.

* * *

Вот она, жизнь.
Любая размовка с ней обязательно разрешится,
Как ссора любовников.
Или отчаянный секс или расставание,
А изредка и то, и другое.

* * *

Исламский путь железная дорога
Бронепоезд летит строго по рельсам,
Джихад завершится на конечной

Христианский путь автомобильная трасса
Знать правила не терять руль
Помнить впереди поворот и развязка

Буддийский путь голая степь
Иди куда хочешь вода откроется внезапно
Карта или навигатор не помешают

Атеист, одурев от многообразия,
Сидит под тентом на берегу океана
Пьёт свою пино-коладу

До конца отпуска ему некуда торопиться
All inclusive Все включено

P.S.
В русском фильме под этим названием
Картонные диалоги тупые герои
Высосанный из пальца сюжет

* * *

Я прочёл в сети, что четверо из пятерых русских парней, родившихся в 1923 году, погибли на войне.
Его первый шаг, первое слово,
Первая учительница, отметки в школе,
Свидания, ссоры, поцелуи,
Водка, цветы, мама,
- У меня болит горло, -
Сказки, бабки, футбол,
- Отец, что ты делал до революции? -
Может быть, это даже было танго,
Пластинки 78 оборотов,
Граммофон с сенбернаром, глядящим в трубу,
Голос его хозяина,
His Master's Voice
- Дядя Серёжа, почему забрали Виктора Ивановича?-
- Не задавай, Никита, глупых вопросов -
Мы им, наверное, отвратительны,
Или они молятся за нас
Там, где-то наверху,
В простреляных шинелях и гимнастерках
Сейчас они б уже почти все и так умерли...

* * *

Были ночи, где нас не было,
Будут ночи, где нас не будет,
А тут сидишь, куришь, думаешь:
Какие основания для депрессии
Люси в небесах, ты на месте,
Алмазы в магазинах, ты на месте,
Намаз лицом к Мекке, ты на месте,
Три недели до весны.
Я бы хотел прогуляться по лучам и вспышкам,
Вернуться к своей природе, купаться в магнитных полях,
Плавать в холодной плазме, показывая чудеса закалки.
Ненавижу обаятельных рептилоидов!

* * *

Тезисы против индульгенций
Моя подруга смотрит голливудский детектив,
В то время, как я, проснувшись и раскурив трубку в четыре часа утра,
Читаю инагурационную речь Трампа.
Самые пафосные пассажи я пытаюсь зачесть ей вслух, она отмахивается:
Нет, нет, пускай сначала убьют Джонни и изнасилуют Дженни.
В городе морозное бесснежное утро. Я выхожу, завожу машину,
Сайбер скользит по пустым улицам.
Магия семнадцатого года.
Неужели это магия семнадцатого года?
Кстати, ты помнишь, что случилось в 1517-м?
Ничего особенного, кажется. Так себе жили.

* * *

Между ликом и личностью есть пробел
Между личностью и личиной есть дистанция.
Между тобой и мной только расстояние протянутой руки.
Поговорим о людях.
О Боге и демонах будем говорить позже.

* * *

Какие раздавались голоса в Карфагене накануне Третьей Пунической войны?
Предостерегали ли они от открытой конфронтации с Римом?
Поминали ли ошибки Гаструбала, мудрость Гамилькара Барка?
Любили ли красавицы героев?
Как они это делали, самозабвенно, нежно, отчаянно?
Что мы знаем о технике секса в поздней финикийской культуре?

* * *

Кадрить девушек на остановках общественного транспорта,
Когда все делают это в клубах, на театрах и в гостиных,
Заниматься делом двадцатилетних, развозить по городу всякую лабуду,
Ничего не смыслить в серьёзных вещах, профессиональных ценностях, верности и упорстве,
Обрести, наконец, бессмертие на повороте с Обводного канала на Нефтяную дорогу
И потерять его лет через десять по случаю, в чужой квартире.
Когда одевался, оно выпало из кармана джинс и куда-то закатилось
Ну не суетиться же на глазах случайной подруги, не ползать по полу..

* * *

Улица Рубинштейна:
Сидят девочки в окнах кафе и ждут,
Нас ждут,
Но ждут нас тех, а не нас нынешних.
Когда-нибудь это ощущение настигнет каждого,
Если ему повезёт по жизни.
Свои среди своих путешествуют по времени.

Разговор о философии в Пасхальную ночь

Сергею Финогину и Анастасии Романовой
Я говорю тебе. Кто говорит, кому? Что говорит? О чем? Кем говорится, что говорится? Где тот, о ком говорят? Где тот, с кем говорят?
Ты мыслишь. Ты – мыслишь? Что ты мыслишь? Этого недостаточно.
Давай выпьем вина. Я пью вино. Ты пьешь вино. Мы чувствуем вкус вина. Мы чувствуем то, что назвали вкусом вина. Мы чувствуем то, что именуется вкусом. Мы чувствуем – вина мало, и это искус.
Мы виноваты, поскольку обречены. Вокруг нас вата, реальны одни только сны. Ужасом чреваты частности и чины, вертикальные казематы, зиккураты, в них нары и топчаны.
Христос Воскресе! Христос Воскресе! Я говорю. Ты говоришь. Мы говорим друг другу.
Я и Ты, неслиянно и нераздельно. Сущее существует, Бытие воплощается.
Солнце и мороз. Середина апреля 2017 года. Петербуржское время 9-32.


Январь – апрель 2017
Санкт-Петербург