Зацепило?
Поделись!

Еще не конец

опубликовано 30/12/2014 в 14:47

ПИСЬМО 2014

Письмецо, которое я бы хотел написать. Неизвестно только куда и кому. Вот время-то. На юго-востоке убивают, на юго-западе ненавидят, на севере строят конспирологические теории и страдают о былом величии. 21 августа завтра, мало кто вспомнил добрым словом. Эпоха, одним словом, повернулась задом. Даже и пожаловаться некому. Так нечаянно выяснилось, что победители 91-го года окончательно проиграли. О них просто забыли. Теперь талдычат, что Америка победила в холодной войне. Я сразу, как только услышал эту формулу, понял, насколько она означает кердык. Кердык разумному взгляду на вещи, где значение имеет не аналитика спецслужб, а присутствие человека, смысл и содержание каждой отдельной жизни. Да, дурная политика портит нравы. Веселые шутки над своей участью, над смертностью и уязвимостью теперь не в ходу. У нас тут не в ходу, в Эрефии. Это очень связано, борьба за базовые ценности иеговистской морали и торжество жлобства во всех видах и проявлениях. Мы проиграли великому жлобу, вооруженному идеалом праведности.

На протяжении всей истории это и был один из самых неприятных образов зла. Потому что у зла случаются и обаятельные образы. Как бы сказали французы, злодей-симпа. Маркиз де Сад, например, в моей версии, или Кузьмин в версии Ахматовой. Но жлоб-моралист лишен симпатичности полностью, по этой шкале он абсолютный ноль. И обычно, надо сказать, кроит себя под мачо. Вторгается в эротические сны домохозяек. Заботится о детях. Несчастные дети у такого чувака. Если они только не хотят вырасти подобными отцу, как следует в правильной патриархальной семье, то приходится несладко. Фрейда скоро запретят, кстати. Кто, как не он, разрушил иерархию старших и младших. Мы было надеялись, что оно навсегда, но оказалась возможна контрреволюция. И как много у нее адептов. Солдат послушания, никогда не узнающих, что Кафка думал об отце. А если б узнали б они, целиком были бы на стороне отца. Переживали бы, что папаша мало бил неблагодарного ублюдка. Впрочем, что переживать, оба иудеи, и этим все сказано.

Ангелы в виде демонов, демоны в виде ангелов, кто-то кружит над нами, а кто, без доброй дозы не разобраться. Но наркотики запрещены, за них дают срок. И за пропаганду тоже дают срок. И за граффити тоже дают срок. В общем, трудно сказать, за что не дают срока.

Тогда, 21 августа, нам казалось, что мы победили навсегда. Но наша победа была как нож по горлу праведному жлобу. И он нашел нужные слова, подтвердил их правильными делами. Я бы может и признал, что у него есть своя правда, если б он не был таким жлобом. Я бы может быть признал, что в традиционных ценностях есть большой смысл, если б не помнил, что лучшие люди каждого нового поколения приходят в мир с надеждой не вляпаться в то дерьмо, в котором с оттяжкой купаются старшие. Кислый виноград и оскомина – слишком слабые образы. Мне уже далеко за тридцать, и доверять мне не стоит. Но я буду хитрить, изворачиваться и сопротивляться. Пока я еще жив и свободен, я попорчу праведному жлобу кровь. Его парни будут со мной материться и пить вино, его девчонки споют со мной пару похабных песен.

Бей праведного жлоба! Бей его везде, как сможешь! Пусть он до поры не замечает твоих пинков и подзатыльников, все равно бей его! Наступит день, и мы его достанем.

* * *

С.Т.
Дух веет
Где хочет
Не знаю
Где хочет
Не знаю
Не знаю
Не знаю
Где хочет
Дух веет
Не знаю
Где хочет
Не знаю
Где хочет
Где хочет
Где хочет
Не знаю
Где веет
Не знаю
Он дух Он веет
Он хочет
Он знает
Где дух?

* * *

Вы чувствуете себя заложниками неких сил,
что ТТ сказал, что НН провозгласил,
какие наметились колебания курса валют,
за что тебя покупают, как себя продают.
Конечно, может не хватить еды,
воды, воздуха и прочей всякой возни,
могут начать стрелять, Боже нас сохрани,
те или эти, мы или они.
И как бы то ни было, те, что здесь, будут мы,
те, что там - они,
путаники окажутся изменниками,
добрым словом их не помянут,
но пока еще можно без всяких там
наблюдать ночные огни,
низины, утопающие в туманах.
Конечно же, вне сомнения,
безусловно, когда дойдет до меня,
я сделаю окончательный выбор,
упокоюсь в честном крематории или в яме,
достойно или презренно,
но если честно, это хуйня,
не надо спешить,
еще можно заняться совсем другими делами.

* * *

Не Гоголь, и не Пушкин, и не Брак,
Весь мир безумен, каждый сам – дурак,
Мне столько лет, что проще лечь – поспать,
Не речь творить, а камни собирать.
Собачий холод будет через век,
Металл спасется, вряд ли человек
Останется таким, как он сейчас
Гуляет, мутит воду, хочет в пляс
Пустится там, где надо слезы лить,
Желая снеди, развивая – фьюить –
Мелодию. Программа – дефицит,
И кризис в Киеве, и каждый норовит
Урвать немного радости земной,
Пока все не закончилось войной.

* * *

Никто и ниоткуда,
Украинский дымок,
Я не был и не буду,
Сметливый паренёк.
Дешевый ямб с хореем
Под снегом и дождём,
В какие эмпиреи,
Прокашлявшись, дойдём.
Наркотики, простуда,
Веселье по траве,
Смешная кукла Вуду
С иголкой в голове.
Сказал один писатель,
Но возразил другой,
В могиле неприятель,
По силе мордобой.
Под радиопомехи
Следить как тает снег,
Машина как доспехи,
И двадцать первый век.

* * *

Задержался, но как люблю
Это странное в никуда,
Эту прочную колею
Чарования и стыда
Быть собою – сизифов труд,
Соответствовать – полный бред,
Нас из книги жизни сотрут,
Как сказал один Мухаммед

* * *

ну вот и так да вот и эдак
да что там сам уж посуди
живет поет в своих поедах
хранит суровый стяг в груди
его поета ум нестрогий
и плоть как плыть не знает дна
и если вервие о Боге
то и веревочка видна
ей как ни виться - все конечно
приснится дальняя изволь
но он отшутится сердечный
поскольку выбрал жребий свой

* * *

ветер желтый свет сон
сколько еще раз интересно
на далекой планете меня ждут
с тенью играют в прятки
я бы хотел сказать им город
здесь восхитителен
и вы никогда
такого не ощущали
ветер по першпективе
но все они откуда-то отсюда
тоже что-то такое знают
из киева смоленска монреаля одессы
вон та длинноногая девчонка из рио
с каким бы удовольствием я ее трахнул
но тени как говорят не имеют веса
запаха вкуса только очертания
боюсь это может смутить многих
если мы здесь ведем речь о любви
хорошо что я пока что могу проснуться
сесть на велосипед выехать со двора
сдать в ремонт куртку поставить заклепки
выдохнуть какая осень опять осень
прежде чем погрузиться в зимнюю спячку
еще несколько интересных историй

* * *

Ну и как ты там? Ну и как мы здесь,
Неужели не верим в чудо?
От того, что ты был, от того, что есть,
От того, что есмь, был и буду.
Смутно в мире. Рядом идет война.
Холодает. Дурные вести.
Недопонял я, где путь, где стена,
И как дальше быть, честь по чести.
Смутно жиче, - Чеслав Нейман пропел,
Лет пятнадцать тогда нам было,
Потом умер винил, потом я поседел,
И вот снова время винила.

* * *

«Вери вери вери в гуд
Нас никто не ищет тут»
Нас никто не ищет
И никто не ждет
Миллиарды нищих
Солнцеповорот
На земле без неба
Мы теперь живем
Каждый – на потребу
Всякий – о своем
А бывало раньше
Да в родных полях
Мы летали стаей
И любили петь
Мысли и желания
Сразу навсегда
Это было прежде
Мы теперь не там Но на самом деле
Мы никак не тут
Оттого и бродим
Средь пустых долин
Видим только звезды
Желтые вдали
И вдыхаем воздух
Вкусный как уснуть

ИЗ "СТИХОВ ПОД ЭПИГРАФОМ"

«Слышишь мачеха звездного табора —
Ночь, что будет сейчас и потом?
Наливаются кровью аорты
И звучит по рядам шепотком»
О.Э.Мандельштам

Что проясняется в итоге?
Как мы умели делать ноги
От обязательных забав,
По сути оказались правы,
Семь мусоров родной державы
Нам били в пах.
В лицо честней наверно было б,
Зато в лицо нам солнце било,
И ветер то ж,
Гуляли сны, друзья стебали,
Такие открывались дали,
Что просто в дрожь.
Я мало знаю, кой-какие
Собрались мысли, торопили
Дороги, дальние места.
Ты хочешь власти - я не понял? –
Один хотел и быстро помер,
А я пока что - ни черта.
Есть – неизвестному солдату –
А мы – известному когда-то
У наших девок шельмецу,
Не комбатанту, не атланту,
Растлителю и музыканту,
Поскольку жизнь ему – к лицу.
Биологическая – что же –
Она с химическою схожа,
Но это нижние слои,
А если брать немного выше,
Достанешь до текущей крыши,
Все обостряющей любви.
У счастья есть свои пределы,
И время строго вяжет дело,
Земля вращается вокруг
Своей оси и наших судеб,
О грустном говорить не будем,
А сдохнем вдруг.
Как будто вздрогнули, и дале,
Зачем тоска, к чему печали,
Достанет памяти и так,
Придут веселые за нами,
Они поднимут наше знамя,
Они докурят наш косяк.

* * *

Пожухла вечная погибель
И не пугает ни хрена.
Ребята курят косяки
И пьют отравленное пойло.
Я вот любил погибель эту,
Она мне обостряла чувства,
Теперь не знаю, что и делать,
Пойду у пидора спрошу.
Есть у меня знакомый пидор,
Живет со вкусом на Пхукете,
Имеет юношей и маки,
У них за это не сажают.
Он в курсе новостей и книг,
Он философии познал,
Он видел южные моря,
И он меня утешить может.
Когда ж придет ко мне погибель
И скажет: здравствуй, вот и я,
Отвечу: ты теперь не так
Прекрасна, как была.

Ты обтрепалась, обветшала,
Покрылась струпьями-словами,
Изолгалась, и я теперь
Живу и мыслю без тебя.
Взметнется вечная погибель,
Меня погубит, как привыкла,
Но люди в это не поверят,
Расскажут: умер он, и все тут.
Такой расклад.

НОЧНАЯ МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ КОНСТРУКЦИЯ

не так, я понял, все иначе,
живи, - сказали, - не балуй,
тебе оплачен, предназначен,
ты это, значит, не минуй

пинок под зад, чувак на месте,
уже привык, уже сосет,
нельзя ли, - говорит, - так если,
нет, - отвечают, - что за черт?

и этот равно тут при деле,
по трезваку не разберешь,
заслушались и пролетели,
что он сказал – сплошная ложь

не слушай зла, давай смелее,
но все ж, гляди, будь начеку
свет – розыгрыш, мир - лотерея, я это истинно реку

его создатель, обладатель,
тебя податель в агрегат,
у нас тут ни греха, ни пятен,
у вас все это, - честно, брат

у нас тут чистая страница
всех вероятностей итог
нам вас придется сторониться
мы вас не пустим на порог

есть обязательно другие,
сумевшие не на авось,
вы слишком сильно наследили,
а им иначе удалось

* * *

Хотел бы я вот что
Вот что я хотел бы сейчас
Сказать нет вдохнуть
Выдохнуть и еще раз вдохнуть
Воздух
Никакой чрезмерности никаких обязательств
Перед лицом завтрашнего дня
Который может в принципе и не наступить
По крайней мере конкретно для человека по имени аз

Прозаический текст
Записанный в столбик
Превращается в поэзию только тогда
Когда в нем присутствует…

Сфинкс мертвой глазницей обращен к реке
На другом берегу тюрьма
Прекрасное око зрит на град Петров
Где люди в тюрьме своего тела
Совершают привычные телодвижения
Ты сказала мне: посмотри
Какая причудливая оппозиция
Литературная иллюстрация
Обоюдоострой смерти

РЕЛИГИОЗНОЕ

(маленькая оркестровка)

1)
Хотел бы я сказать себе тебе
О том, что там вдали в Туве в Мали
Прогнивший корень перезревший плод
Но ты люби его лелей а не дави
От языка до кончиков ногтей
Я твой мой вой а был себе ничей
Я твой мой рой пчелиный страх и мед
А был ничей как праздник и улет
В связи с одной случайной - частный страх
Необычайный ужас на устах
У ста таких же хохот жжет жует
Времен неспешных неба приворот
Вот опыт получи его в ладонь
Декабрь город что еще – прости? –
В случайных обстоятельствах из нас

Гончар лепит
Что-то совсем странное….

2)
А говорят – Он далеко, Его
И не достать, Он отвернулся и не хочет
С такими разговаривать.

Ослушники, преступники,
Вообще…

Стеклянный суфий кружится в пустыне,
На площадях прохожие, дворцы.

Кто думает? – о продолженье рода –
Скорей об имитации всего.

3)
Бобер – плотину, кит – призывный зов,
А я, беспомощный, слова, они никак
Не собираются и сыплются, как манна,
Немного утоляют, и опять
Бобер – платину, волк – войну и вой…

4)
Потом, конечно, лепет, детский страх,
Вернуть, конечно, только кто - Кому
Расскажет, как прошла она, и вот
Случайный знак, нелепый оборот.

Ну, неужели, разве, иногда,
Комок в груди, и вниз, где лодочник хранит
Свои непостижимые воспоминания.

5)
я так прошу Тебя молчу молю
но все опять не так не тут не в том
неоднородный привкус (бытия)
почувствовать хребтом

6)
как ты пишешь, соединяя
хром и холод, сливы и след
ласковый город
там, где мы есть

вот что нам светит
через сто лет -
все тот же ветер
там, где нас нет

7)
бобер – плотину, волк – войну и вой,
но ты,
но мы,
но я,
но я,
но я…

8)
ноя ноя ноя ноя Ной
ной о главном значит пой
пой о том как мы живем
план ли курим вина пьем
стан ли тонок близок дом
как заходим в водоем
и глядим за окоем
как выходит нам последний
окончательный облом

ам – ОМ

9)
существует главный ном
мы бывали там вдвоем
а теперь мы здесь живем

10)
бобер – плотину, кит – призывный зов,
охранник – сплетни, я – ? - ?,
священник – память, волк – войну и вой,
конечно, вещи стоили трудов,
их не сумел бы сотворить Любой,
и это повод отнестись к Нему всерьез.

* * *

Совсем немного я знаю, что, где, почему и как,
Тело, его границы, сердце, кулак, елдак.
Опомниться, опохмелиться, совесть, страх, совпадения,
Кто такой и откуда, вечное место имения.

Брось, карнавальной службы ты не патриарх, дьячок,
Какие же тебе нужно свидетельства, что еще
Желаешь узнать о ветре, несущем полое время? -
Если не будет бессмертия, будет перерождение.

Трава, земля, насекомые, случайный взгляд за ограду,
Не надо, чтоб это знакомые, и лишнего текста не надо,
Снег защищает от холода и скрывает уродство,
Может быть только новое, старое – не вернется.

* * *

Один не любит Лири и Керуака,
Другой – Фолкнера и южан,
В соседней квартире воет собака
И товарищ мне две сотни долларов задолжал.

Я задолжал четыреста другому другу,
Кстати, люблю Борхеса и не люблю Роб-Грийе,
Поднимается ветер, выстудит всю округу,
Скоро будет метель на земле.

И опять собака… не знаю, как поступить мне, чтобы
Напоить жаждущих, ободрить тех, кто встал и идет…
При этом я и вправду люблю Макса Жакоба,
И мне не очень нравится Элиот.

* * *

Не так уж и страшно в принципе многое из того,
Что кажется страшным, но промыслить нельзя никак
Присутствие этого в мире, если предположить Его,
До боли в висках.
Водоворот, ворота, куда оно унесет?
Кости, кровь, ткани, какие еще дела?
Где тот последний пост, где вершат учет
Сущности, раскаленные добела?
Аз, идиот отчаянья, путаный инвалид
По части устойчивых мыслей и достойных телег,
Не то, чтоб держусь за понятие «индивид»,
Но не готов уступить понятие «человек».
И что мне в нем, если вдуматься, что хорошего в том,
Как мы ходим по миру, рассматриваем небеса,
Полная чушь, они сверху и нас не держат при том,
А мы бы очень хотели, хотя бы на полчаса
Там задержаться, за облако зацепиться, лететь над рекой,
Смотреть как кружатся птицы, стремительно падает ночь.
К сожалению, прогорклая истина проходит красной строкой -
Никому, никогда, ничем по настоящему не помочь.
Вот именно поэтому я стою за случайный взгляд,
Быстрое слово, любовный оскал и дрожь,
Плоть принимающую, и того, кто всегда виноват,
Поскольку всаживает нож.

* * *

Что нам горе Отума,
Ума-то надо немного
Средь низового шума
И городского смога

Надежды? – иные втуне,
Прочие – тралли-вали,
Мы? – еще накануне
Не все пока отыграли

У неба тьма-тьмущая планов,
Наркотиков - до икоты,
Проявляется на экранах
Наших компьютеров кто-то

Что-то такое как-то,
Не азбука, не херово,
Нет ни единого факта
В пользу Того иль Иного.

* * *

Хочется, чтоб любили меня, не власть, не серьезную тему,
не культуру, путешествия, и тем более не свой маленький домашний уют,
поскольку полный пиздец грозит всем нам,
у нас мало времени, и надо любить, что дают.
Любого меня любите, как умеете, неловко, топорно,
в городе, на природе, когда унижают, притесняют, вменяют, и когда должное воздают,
к чему я призываю? – к максимальному порно,
реализованному сейчас и тут,
собственно, сейте зерна,
быть может они прорастут.
У любого меня лишний вес, холодные ноги,
проблемы самооценки, детские комплексы, нелепый прикид,
но времени осталось немного, и для нас, немногих -
реальная угроза, что мы исчезнем как вид.
Машина не сможет прикоснуться к спине рукой,
приласкать клитор губами, проснуться в общем вагоне нагой,
у него/у нее будет чистая мысль, высокий дух и полный покой,
любите меня, за то, что я дурацкий, дурацкая, нелепый, нелепая, такая, такой…

* * *

В детстве пригородные поезда на Ярославском направлении были зелеными
теперь они стали синими или блекло-желтыми
когда-нибудь ярко-оранжевые поезда
поднимутся в воздух оседлают ветер полетят под белыми парусами

ДО КОНЦА

1.

Я все время читаю и слышу про депрессии, мизантропию, скорби мира, скверную политическую и экономическую ситуацию, Донбасс, Кузбасс, наводнения, новолуния, взрывы, рак, инфаркт. И, если честно, мне не всегда понятно, почему у меня почти так часто последнее время настроение, близкое к ликованию. Как будто бы прозака объелся. А я ведь вроде бы в жизни конкретно ничего не переменилось. Опять поздняя осень, опять рано снег пошел. Вот он идет на фоне желтой стены обычного питерского колодца. Я даже в окна напротив не вглядываюсь, там геометрия какая-то, фигуры перемещаются, кто-то чайник ставит. Любовь там или тоска, одиночество. Кто его знает? Но воздух сладок все равно, вот что самое главное. Тут важно правильно себя понять в системе координат. Абсолютное не/существование на другом конце времени/пространства. Туда свалиться проще, чем слиться с абсолютным бытием. Абсолютное бытие – другая крайность, а время и география твоей жизни как-то странно заверчены между ними. Какими точками описываются границы сложного, но при этом четко отграниченного объема индивидуального существования. Две даты? Этого явно мало. Каждое место/ секунда мало не покажется, будешь слишком мельчить, рисунку не хватит резкости.

Вот, скажем, абсолютное бытие, а куда всю эту кровь, кишки, слизь, костный строительный материал? Всю эту тьму и тяжесть повседневности, которая на самом деле так дорога, до дрожи. Любить свое тело, чувствовать, как ликует рука, если ее просто погладить другой рукой. Пародийно, да? Простая радость пародийна. Тот, кто создавал нас, заложил мощнейшую силу этой радости. Ее только нужно открыть, а мы ее держим под запором. Не торжествуем от сочетания вкусов в вине, в сигаре, жареном мясе, тостах. Думаем, что это все химия, обязательная программа. Но за химией скрывается что-то большее, причем не только, когда мы думаем об эротизме. Использовать материал Вселенной и быть готовым самому стать материалом. Включиться в круговорот осознанно, не автоматически. Не спешить разрушать свою идентичность, она сама разрушится. Пока ее можно покормить – удовольствиями, улыбками, прогулкой на велосипеде под дождем в нуль градусов. В Питере идет дождь, и это здорово. Вчера было вёдро, и это восхитительно. Живу – это праздник и подарок. Умру, страшновато, но тоже будет приключение. Все это генная инженерия, биохимия и квантовая механика, за которой стоит космос, прежде всех век слившийся с хаосом в любовном соитии. Ближние, дальние, убийцы, жертвы. Они дышат, они перестанут. Отдельных мы любим сильнее. Обо многих станем плакать, если они уйдут туда, а мы останемся здесь. Но пока мы здесь. Хочется насладиться этим даром до конца. Я собираюсь насладиться этим даром до конца.


2.

Вспоминать много не стоит, это отвлекает от звуков, ощущений, картинки за окном. Но сознанию не прикажешь, и в голове у меня постоянно вращают свои колеса телеги покойничка Гуру о странном святом, о блаженном убийце, просветленном воре, вдохновенном насильнике, разбойнике-пророке и юродивом сотруднике органов государственной безопасности. Многие меня осудят, конечно, уже за один этот перечень, но я за него держусь, как за перила. Как там у Бродского: «хотя и не особо чистые, удерживающие в равновесии мои хромающие истины на этой выщербленной лестнице».
Существует большая европейская культура нового времени, которая знает, что во имя красоты и истины надо много учиться, работать, познавать, совершенствоваться, вглядываться в окружающий пейзаж. Алхимия – ее пролог, Освенцим – ее финал, Деррида и Делез – моралитэ и предварительные выводы.
И есть наша культурка, где последнюю формулу, спасающую от смерти, произносит Алик Сюсю, перебравших тройного, где-то в продувной подворотне конца семидесятых. Я, кстати, ничего не помню из того, что он тогда сказал. Я знаю только, что бояться не надо.
Читайте «Рок-н-ролл», ребята. Не забывайте этот роман. Так и отчеркните где-то в глубине сознания – Аркадий Славоросов «Рок-н-ролл». Ваша книга жизни.


3.

Кстати, я сейчас ответил, как мне кажется, на вопрос:
Зачем Богу нужны все эти депрессии, мизантропия, скорби мира, скверная политическая и экономическая ситуация, Донбасс, Кузбасс, наводнения, новолуния, взрывы, рак, инфаркт?
Чтобы мы видели красоту и святость творения.