Зацепило?
Поделись!

Безо всякого сожаления

Семнадцать стихотворений осени 17 года

опубликовано 23/11/2017 в 14:35

1) ИЗ СТИХОВ ПОД ЭПИГРАФОМ

«Обходят дозором высокие ограды…»
Павел Васильев

«И этот, как тот свет…»
Ефим Честняков

И, видишь ли, ночь, еда,
Сигарета, свет
Мерцающего мобильника. Новости, города
На гугл-карте, в перечне мест и лет.

Дом, который ты бросишь, и тот же вишневый сад,
Куда уже никак не войти,
Потому что в спину твою свистят
Оставленные тобой же пути.

Человек папиросу с улыбкой мнет,
Забивает зелье, берет рюмку, и только потом
Понимает, что здесь совсем другой поворот,
Другие вещества, другой ром,

Ан вышло всё так, как вышло, и незачем перетирать,
Как он смотрелся - весело ли - лет тридцать тому назад,
У Павла взлетают лебеди, у Ефима картинки и незастеленая кровать.
Вошедшие все сумеют, отыщут и доглядят.

2) МОЙ ПРИВЕТ КАВАФИСУ

Алкей, побежденный, бросивший щит,
думает:
Какой же неудачный опыт человекостроительства,
и, главное, я внутри и бежать некуда
Как бы хотелось мне
изменить прошлое и настоящее,
перекроить будущее
Дело здесь не в афинянах,
не в Миланхре и не в Питаке,
тем более не в Мирсиле
Человек остается один на один
со своей участью,
будь он на Лесбосе или на берегах Нила,
на суше или на море,
в бою или за трапезой,
в постели с женщиной или с мужчиной
Пока вы будете уточнять
значение странного слова
на границе личины и лика,
можно взять в руки лиру
и сложить песню
Возможно, в определенном смысле,
это и будет у вас называться покаянием.

3) * * *

Горит Парижский банк.
Художник смотрит на дело рук своих с удовольствием.
Он знает ремесло и знаком со знаками подавления.
Осталось только забить навсегда эти двери,
А собственные яйца поджечь.
Кто-то написал: у художника СПИД,
У меня гепатит С,
Ещё у одного лейкемия,
Но аппарат системы
Требует, чтобы мы были исключительно здоровы,
Когда собираемся его уничтожить.
Это им нужно для того,
Чтобы уничтожить нас безо всякого лишнего сожаления.

4) * * *

Памяти Олега Фомина
Вот еще раз имя перекочевало из одной церковной записки в другую,
еще раз окно погасло,
еще раз город встал пустой...
Расставания неизбежны, - сказал мне человек в придорожном кафе, -
расставания неизбежны, но дорога ведет на Север.

5–6) * * *

I

У меня сегодня так,
слева полдень, справа - мрак,
ничего, что мистик свищет
о последнем рубеже,
станет холодней и чище,
все отмерено уже.

II

Будет каждому по вере,
будет всякому сполна,
был отшельник, жил в пещере,
но напился допьяна.
Стал он голым обниматься,
о ничтожном говорить,
акробатов и паяцев
как любовников любить.
Скинул платье, взял и вышел,
смех, и больше ничего,
тот, кто выше, смотрит свыше
с умиленьем на него.

7) У ПОЛОНСКОГО МАЛО СПИЧЕК

бы.. я хотел бы..
вот, виноват, и что?
насколько, хотя, как
исправить? и кто
исправит?
чиркнешь спичкой в темноте,
и немного света,
догорит спичка,
чиркнешь новой
другого источника
пока попросту нет,
а до восхода
ждать долго

8) * * *

Я стою один на один
С тем, чего у меня нет,
И жду, когда оно станет
Веселей,
Чище,
Необязательней…

В том, что у меня нет,
Должно быть столько всего
Утешающего…

Но это только так кажется.

На самом деле
Самого дела нет.
Вот в чем проблема.

Рассвело.

9) * * *

Один встречается с Ходорковским,
Другой - с Лимоновым,
У третьего на стене висит селфи с покойным президентом Картером,
Я бы хотел встретиться с простым бурым медведем
В малиннике, неподалеку от его берлоги,
И задать медведю вопрос:
Что он думает о нашем военном присутствии на Украине?

Медведь ответит мне:
Плевать на мировое сообщество,
Но главное, чтобы права цыган и права медведей
Не нарушались.

10) * * *

Он стоял на кольце, он смотрел на трамвай,
На хорошем лице кривь-улыбка: давай! -
Уходи-уезжай, расставайся - прости,
Никаких – песий лай – ожиданий к шести.
За спиной у него остывала Рязань,
Где она почтальоншей, а он приезжал,
Когда выкроит время – на несколько дней,
Чтоб потом еще месяцы думать о ней.
Это было давно. Все пропало: страна,
Город, эта окраина. Даже она
В Барселоне глядит, как в раскрытом окне
Каталонцы ревнуют о новой стране.

11–12) ДВА ФРАНКО-РУССКИХ СТИХОТВОРЕНИЯ, В КОТОРЫХ НИЧЕГО НЕ ВЫДУМАНО

I

Мне не хватает куртуазности,
я русско-панковский макар,
телят гонял в такие местности,
что ужаснулся бы клошар,

в парижско-набережном стиле
игравший в шахматы со мной,
мы с ним курили и бранили
sisteme со всей ее херней.

Он вырос в городе Марселе,
как mon papa et ma grand-mere,
он с юных лет ценил веселье
и клал на остальное хер.

Есть у парижского клошара
всегда в уме какой-то сквот,
а я попал туда на шару,
поскольку тоже обормот.

И в этом месте мы с ним вкусное
киряем пойло, пьем коктейль,
он - за мое пространство русское,
я - за его la France est belle.

II

Памяти К.
Длинноногая деваха
Колесила по земле,
Велик, стильная рубаха,
Год, наверное, в седле.

От Бретани до Амура
Через Каспий по дуге,
И нашла себе amour-a
Из последних удэге.

Как в тайге они гуляли,
Как глядели на закат,
Как друг другу рассказали
То, о чем не говорят.

Шли за ними Тигр с Тигрицей,
Волк и прочие зверьки,
А легли они любиться
На излучине реки.

Года два еще шалели,
Зимовали над рекой,
Только вьюги и метели,
А печали никакой.

Но грядущее, однако,
Не узнаешь, не поймешь,
Много выпито - и драка,
И под сердце входит нож…

Его встретят Тигр с Тигрицей,
Волк-отец прогонит хмель
И проводит за границу
Обустроенных земель...

А она, томясь в Бретани,
Собирается опять
И в Сибири, и в Гайане
Жизнь реальную искать.

Но растут его мальчишки
На бретонском берегу,
Перед сном читают книжки
Про Россию и тайгу,

Где бескрайние дороги,
Реки с ясною водой,
Где пируют зверобоги –
Тигр с Тигрицей молодой.

13) * * *

Кушайте с утра китайские яблочки,
пейте ирландский виски,
думайте о французской философии.
об университетской поэзии.

Во время русской революции
вы не сможете так запросто осуществить эти желания.

Русская революция - как заметил один бедолага, -
чисто буддийское мероприятие.

Она, хоть и умножает страдание,
зато открывает Путь.

14) * * *

Что скажет Бог, толкуя наши жесты?
Он скажет: жесть.
Соединенье времени и места
Прими как есть.

Единства нет, здесь классики наврали,
Их ключ был мал,
Но то, что Он запишет на скрижали,
Он записал.

Верней всего они арабской вязью
Горят во мгле,
Чтоб положить предел однообразью
На сей земле.

15) * * *

Дорога, прямая как стрела.
За Подольск, обычно, старались проехать на электричке,
Выходили на трассу ближе к Серпухову,
Ночевали в Любани у Тони Хлыст,
На следующий день зависали в Харькове,
На Холодной горе угорали всю ночь
Только для того, чтобы еще через сутки, на рассвете,
Спускаясь к Алуште с Ангарского перевала
Выдохнуть:
О, Таласса!

Много позже, уже на автомобиле,
Рассекали тысячу пятьсот километров
За восемнадцать – двадцать часов,
Практически не останавливаясь,
Не отрывая рук от руля, -
Особенно после того,
Как нашли замаскированные выезды
На недостроенную советскую трассу Харьков – Днепр, -
И, шатаясь от усталости,
Спускались на Массандровский пляж со стороны гостиницы «Ялта»,
Чтобы приветствовать ее:
О, Таласса!

Теперь надо делать большой крюк,
Любой поворот сбивает с ритма,
На скоростных участках камеры расставлены на каждом километре,
И еще Азовское побережье,
Которое, кажется, так близко,
Что соблазнительно там остаться
И никогда не увидеть настоящего моря.
Лет в пятнадцать я читал экстремистскую книжку,
Нашел в гостях.
Учительница литературы
Разрешала мне рыться в стопках машинописи
Там было сказано:
Собственности не существует,
Слова «мой» и «наш» бессмысленны,
Ибо все мы умрем,
И только прожитая жизнь останется с нами.

«…Союзник ненадежный союзничкам своим»
Часто, стоя на трассе,
Я напевал эту песенку.
Помню, Вольф сочинил немудреный гитарный ход
К почти детскому стихотворению…

16) * * *

О выправке военной
Балладу ты сложи,
Достойной, непременной,
Как острые ножи.
Мои ножи тупыя,
Походочка легка,
И я на игры злыя
Гляжу издалека.
Порой они мне любы,
Порой не очень чтоб,
Милей при встрече в губы,
Чем на прощанье в лоб.
А так была - пропала,
Мы все живем - помрем,
Вдали от идеала,
При космосе своем…

17) * * *

Раскаиваешься,
плачешь,
и Бог тебя слышит
Дальше все будет, как будет,
время действительно,
и переход никто не отменил.


Санкт-Петербург, сентябрь – ноябрь 2017